Кабинет директора совхоза товарища Поветрова. Входит Круглов.
-Ба, Круглов! Из Москвы?
-Прямо с поезда.
-Скорее, скорее рассказывай! Ну, как там? В сферах вращался? Какие веяния?
-У министра был...
-И молчит! Давай садись, выкладывай.
-Ну, принял он меня.
-«Ну, принял»... Ты с подробностями рассказывай. Что ты ему, что он тебе. Я по одной фразочке, по кашлю начальственному могу все распознать. Надо веяния нюхом улавливать. Понял? Давай.
-Ну, узнал министр, откуда я, зачем, и вызвал секрета¬ря.
-Так, так, так... И что же секретарь?
-Ну, входит секретарь.
-Детальки, детальки давай.
-Ну, с косой.

-Как?
-Секретарь с косой.
-Секретарь министра вошел с косой? С настоящей?
-Ну да, длинная такая коса, а что?
-Все! Уловил! Минутку. Поветров выбегает в приемную.
-Ручкина ко мне, хоть из-под земли! Прибегает Ручкин, верный зам и адъютант.
-Открываем курсы косарей, Ручкин! Есть такое ве-яние. Уловил? Объявляй срочный набор. Медпункт ликви¬дировать к чертовой бабушке — там будет пункт по заточке кос. Ну что ты, не понимаешь? Косы там будем точить: вжик, вжик!.. Школу закрыть немедленно и передать под общежитие курсантам-косарям.
К-осарям? — несколько ошалело переспрашивает Ручкин.
-Не перебивай! В газету срочно позвони. Скажи, что Поветров возглавил почин под лозунгом «Коси, коса, пока роса». Все!
Радостный и взволнованный Поветров возвращается в кабинет.
-Ну, ну, Круглов, говори дальше. Значит, входит секретарь и вносит большую косу, ха-ха-ха...
-Что значит вносит? Коса у нее на спине болтается.
-Болтается?
-Ну да, русая коса. Вообще, между прочим, симпатич¬ная у него секретарша.
-Подожди, зачем же тогда ты мне голову морочил этой ерундой? На черта мне сдалась твоя секретарша с ее девичьими косами!
-Так вы сами, товарищ Поветров, требовали, чтобы я рассказывал со всеми деталями...
-Погибель моя! —хватается за голову Поветров.— Ми¬нутку!
Опрокидывая на ходу стулья, он выбегает из кабинета на крыльцо.
-Ручкин! Ручкин!
-Через двор на зов начальства спешит Ручкин.
-Уже!—рапортует Ручкин.— Медпункт закрыл, школу ликвидировал. Больные в обмороке, дети в восторге.
-Полный назад! Все открыть как было. Уловил?
-Ясно.
-В газету звонил?
-А как же!
-Отзванивай обратно. Скажи — опечатка получилась: курсы открываются, только не косарей, а звонарей... Тьфу ты пропасть! Звеньевых, я хотел сказать.
Поветров возвращается в кабинет, где его дожидается Круглов.
-Ну и зачем министр вызывал эту девицу-красу? Эту секретаршу?
-«Принесите,— говорит,— справку, сколько сельхоз-техники и какую именно получил в прошлом году совхоз, где директором Поветров».
-Так, так... А ты ему про наши дела рассказывал?
-Конечно. Напомнил насчет нашего письма.
-А он-то что, он-то? Ты давай мне со всеми детальками, с детальками рассказывай, чтоб я почуял, какие веяния наверху, куда ветер... Ну, ну!
-Он говорит: «Напрасно Петухов разводит...»
-Как напрасно?..
-Да вы дайте, Иван Порфирьевич, досказать...
-Минутку! Уже уловил! Мне много не надо. Мне бы только веяние почуять... Ручкин! Ручкин!
С конца коридора нарастает каблучный грохот.
-У нас на ферме петухи еще имеются?
-Да, штук тридцать наберется.
-Всем свернуть головы!
-Ясно!
-И вот что: курей тоже под нож! В порядке перевыпол¬нения. Уловил?
-Ясно!
С видом довольным и бодрым Поветров возвращается в кабинет.
-Так, с петухами претворено.
Круглов всплескивает руками...
-Вы не дослушали меня, Иван Порфирьевич. Помните, вы писали Петухову, чтобы нам дополнительно отпустили три трактора. А Петухов переправил наше письмо на согласование в управление. Так вот, министр и говорит, что напрасно Петухов разводит бюрократизм.
-Но петухов-то резать или не резать?
-Я вас не понимаю, Иван Порфирьевич. Какие петухи? Это фамилия Петухов.
-Уловил! Минуточку! Ручкин! Ручкин!
Вбегает взмыленный Ручкин. Сапоги верного адъютанта обсыпаны пухом. В руке окровавленный нож.
-Уже. Претворил.
-Зарезал?!
-Петухов всех зарезал, курей приканчиваю...
-Зарезал... Ты меня зарезал! Уловил?

1963 г.