Дошла недавно до меня новость: хотят будто бы закрыть бюрократизм. Знаете: так, как закрывают фабрику, про-дукция которой перестала пользоваться спросом, или рудник, если месторождения иссякли и эксплуатировать их дальше экономически просто невыгодно. Новость сильно встревожила меня: правильно ли мы поступаем, не преждевременно ли?
Конечно, с одной стороны, может быть, и правильно. Пишущая братия жалуется: тема, мол, исчерпана, не хватает за душу, как прежде. «Я волком бы выгрыз бюрократизм,— сказано, конечно, сильно. Но когда? Больше сорока пяти лет назад. А других таких же вдохновенных строчек не написано. Явный признак непопулярности темы или падения удельного веса сатирического пафоса в жанре поэзии.
Хнычут карикатуристы: не можем, дескать, больше рисовать эту отвратительную физиономию в очках с роговой оправой и тупым взглядом. Примелькалась она, а люди обращают на нее не больше внимания, чем на табличку «По газонам не ходить!».
Сетуют эстрадные артисты. Перестала маска бюрократа пользоваться успехом. И не потому, что вытеснили ее Авдотья Никитична и Вероника Маврикиевна, а ввиду выработки у зрителей иммунитета. Не хочет он над бюрократом смеяться, хоть убей его!
Одним словом, по всем линиям наметилась явно тупиковая ситуация.
И все-таки не рановато ли списывать в архив, объявлять дешевую распродажу, отправлять на слом? Исчерпали ли мы все возможности бюрократизма? Думаю, что нет. Особенно если учесть, что мы думали только о вреде, какой он причиняет, и упускали из виду пользу, которую может приносить бюрократизм.
Позвольте, а разве такое возможно, спросите вы? Вполне возможно, все зависит от условий, ситуации и целей, которых мы хотим достигнуть. Не претендуя на патент, автор тем не менее берет на себя труд показать на ряде конкретных примеров полезный, так сказать, созидательный бюрократизм. Это в известной мере напоминает процесс одомашнивания дикой кошки, когда человек, приручив ее, использовал врожденные хищнические инстинкты пушистого зверька в собственных интересах.
Начнем хотя бы со следующего эксперимента: как можно в союзе с бюрократизмом бороться против бесхозяйственности и даже побеждать ее?
Правление Банка Откровенной Бесхозяйственности, именуемого в дальнейшем БОБ. За столом с табличкой «Председатель» восседает бюрократ. Он принимает посети-теля.
— Мы просим правление банка,— говорит посетитель,— ассигновать шестнадцать миллионов на строительство завода фарфоровой посуды.
— На местном сырье?
— Так точно. Но глины хватит на два, от силы на три десятка чайных сервизов.
— Чем это подтверждено?
— Данными геологоразведки. Правда, ее провели после того, как проект завода был утвержден и внесен в генплан, но все-таки провели.
— Значит, завод сразу же после пуска...
— Встанет на консервацию.
— А где гарантия, что завод не будет переориентирован, скажем, на деревообработку?
— Вокруг завода в радиусе более тысячи километров нет ни одного деревца. Леса вырублены еще в ХУШ веке. Вот справка Гослесофонда.
— Тогда на переработку шерсти.
— Но единственным источником шерсти в нашей области являются эрдельтерьеры и колли. Однако собак обеих пород насчитывается у нас не более двухсот. Можете ознакомиться с годовым отчетом общества собаководов.
— Значит, шестнадцать миллионов рублей, ассигнованных нашим банком, окажутся выброшенными на ветер?
Посетитель, обрадованный тем, что ему удалось успешно преодолеть все бюрократические рогатки, восторженно восклицает:
— Так точно, на ветер! Можно оформлять ассигнования?
— Не спешите в кассу! Мне нужен еще один документ.
— О боже! Какой еще?
— Документ, подтверждающий тот факт, что в районе строительства на самом деле дуют ветры и что они способны разметать шестнадцать миллионов рублей, как дорожную пыль!
Посетитель поднимается со стула, в изнеможении отирает со лба выступивший пот и, пошатываясь, направляется к выходу. Он бормочет, как в бреду:
— Чинуша... канцелярист... бюрократ несчастный!
Ну, а теперь перенесемся из производственной сферы в
область быта, посмотрим, чем бюрократизм может быть полезен здесь. Возьмем для примера хотя бы кампанию по борьбе с алкоголизмом, которая пока не достигла, к сожалению, блистательных успехов. Так вот, что произойдет, когда к ней подключатся бюрократы? Если, конечно, поставить перед ними задачу не пресекать пьянство, а, наоборот, насаждать его? Итак, представим себе...
Раннее утро. За прилавком только что открывшегося ларька знакомая по предыдущему эпизоду фигура бюро-крата, только теперь он не в отлично сшитом костюме, а в поддевке и белом фартуке. К ларьку подбегает изрядно помятая личность, говорит хриплым голосом:
— Слушай, парень, плесни-ка кружечку!
— Ась?
— Налей, говорю, своего пойла. Душа горит!
— Поосторожней, гражданин. Во-первых, тут продают не пойло, а плодоягодное вино под названием «Смородинка» ГОСТ 1261. А во-вторых, откуда мне знать, что у вас душа горит, на лбу ведь не написано...
— Да ты принюхайся как следует, от меня же вчерашним перегаром за версту разит.
— Вот еще что выдумали! Вас тут за день тыща проходит, и к каждому принюхиваться? Во что же я, лицо официальное, тогда превращусь? В сыскное животное?
— Ну нюхать не желаешь, тогда взгляни на мое лицо. Видишь, какое оно опухшее?
— Вижу. Только мои личные эмоции и восприятия к отчету не приложишь и в папку не подошьешь. А потом, может быть, вы просто поспали больше обычного. Как говорится, после трудов праведных...
— После трудов? Ха-ха! Да ты знаешь, как мы вчера с дружками поддали?
— Опять эмоции, опять сказки Венского леса... Ну, представьте, отпущу я вам кружку вина, а что дальше будет?
Личность в предвкушении выпивки явно оживилась.
— Милый, ты только налей, только налей. Мне один лишь глоток и нужен, я ведь с пол-оборота завожусь.
— Все вы так хвастаетесь. А потом вприпрыжку на работу бежите.
— Я на работу побегу? Ха-ха! Да ты знаешь, сколько у меня прогулов по причине этой самой пьяночки?
— Не знаю. Наболтать что угодно можно. А вот вы мне справку принесите.
Личность явно ошарашена происшедшим неожиданным поворотом.
— О чем справку?
— О прогулах. Тогда и вино получите. Нам ведь когда на базе вино отпускают, то строго наказывают: «Помните, разливное вино — продукт дефицитный, без разбора им торговать нельзя. Отпускайте в первую очередь тем, кто не может без него обойтись: шоферюгам и грузчикам от мебельных магазинов, прогульщикам, алкоголикам- хроникам...» Поняли, гражданин?
— Так ведь я, можно сказать, тоже...
— Вот именно: сказать все можно. Несите справку, иначе у нас с вами ничего не выйдет.
— Да, но если я кружку «Смородинки» хвачу, вахтер заметит, меня схватит.... А как же тогда будет со справкой?
— Не волнуйтесь. Если пользоваться вашей терминологией, то, пока я не схвачу справку, вы не хватите вина. Сообразили?
Помятая личность ошалело крутит головой.
— Справка... ГОСТ 1261... Не хочу!
Бодрой походкой направляется к заводской проходной. А бюрократ, с удовольствием потирая руки, говорит:
— Ну вот, еще одного псевдоалкоголика изобличил.
Достает гроссбух и делает в нем какую-то отметку.
— Поставим галочку для отчета.
Краткости ради мы привели только два примера благо-творной деятельности бюрократа. Но их ведь можно про-должить. Почему бы не создать по принципу БОБ главк «Распылитель» (по распылению государственных капита-ловложений), объединение «Сокрзапчасть» (сокращение выпуска запасных частей), фирму «Туда-обратно» (расши-рение встречных перевозок) и, наконец, службу УПОК (ударим по качеству)!
Несомненно, имел бы успех и перевод на бюрократические рельсы таких бытовых услуг, как утеря вещей заказчиков, сданных в ремонт, перелицовку или химчистку, порча верхнего платья и пальто в ателье, упорядочение натуральных и денежных поборов с ответственных квартиросъемщиков и членов их семей и т. д.
Если мы, отбросив былые предрассудки, приступим к широким и смелым экспериментам, то может наступить время, когда бюрократизм из всеми презираемого и гонимого станет симпатичным и желаемым. Превратится в доброго друга человека на службе и дома.
И тогда вместо обычных сегодня ругательств и проклятий мы будем то и дело слышать:
— Спасибо тебе, бюрократизм!
— Чао, милый!
1976 г.
