День третий. Берлин – Ошенбах

По-моему, они скоро поубивают друг друга…
(отрывок из главы)

- Подъем! Подъееоом! – надрывалась Оля.

- А-аэау… А сколько время? – открыл глаза Андрей.

- Да, блин, уже одиннадцать!

- Схема: «В восемь встанем – в девять выйдем» по прежнему дает сбои… - констатировал Сергей. – Где мои штаны?...

Спали они, как и вчера, на полу в спальниках. Кроватей у Ани на всех не хватило.

Зато в отдельной комнате.

- Где мои штаны?! – командным голосом повторил Сергей, перетряхивая спальник.

- Откуда мне-то знать! – огрызнулась Оля.

– Хорошо! Поставим вопрос по-другому! Кто запихал мои штаны в спальник? – сказал Сергей, доставая мятые брюки из глубин спальника.

- Парни, хватит уже. Третий день пошел, а мы еще даже из Берлина не уехали.

- Не ссы, подруга! Тут дороги – знаешь, какие? Ого-го! За день домчим!

Андрей неспешно упаковывал вещи в рюкзак. Половина, почему-то, не влезала.

- Ребята, для вас это будет сюрприз, но я обо всем договорилась…

- М-м, как интересно… О чем это ты, спрашивается, договорилась? Нас будут встречать в каждом городе с цве…

С легким скрипом открылась дверь в комнату.

На пороге стояла Аня с большим рюкзаком, в шортах и в панаме.

- Я готова, ребята!

- Аня поедет с нами… - мягко сказал Оля. – А то я вам не верю…

Андрей с шумом вывалил все вещи из рюкзака обратно на пол.

- А что? По-моему неплохая идея!… - сказал он через некоторое время, с остервенением запихивая вещи заново. – Хотя, конечно, Оля нас очень недооценивает. Аня, покажешь, как из Берлина выехать?

* * *

Дневник Ани

Авантюризм бывает разный.

Но в данном случае – это сумасшествие.

Я согласилась ехать с ними на Гибралтар.

С утром пришла Оля и говорила, что им будет нелегко. Что они вообще не знают, как себя вести в Европа. И попросила меня ехать с ними.

Я согласилась.

Я сказала, что Генрих остается за главного, пока меня нет. Но когда он узнал куда и с кем я еду, он, похоже, подумал, что остается за главного навсегда.

А я думаю, что все будет хорошо.

Пойду собирать вещи.

* * *

Итак, экипаж машины боевой был укомплектован следующим образом:

Сергей – водитель, склонный к панике.

Андрей – штурман, склонный пессимистично оценивать вождение Сергея.

Оля – пассажир, мешающий как водителю, так и штурману.

Аня – человек с двумя обязанностями: отвлекать Олю и объяснять что вообще происходит.

На коленях Андрея располагался ноутбук, подключенный к GPS.

Навигация была на уровне.

Лозунгом Андрея на всю поездку было: «Скажите мне, куда вам надо – и я вас туда приведу!».

Первый час путешествия, посвященный выезду из города-героя Берлина, прошел, мягко говоря, нервно.

Хорошо еще Олю заткнули фразой: «А будешь орать – вообще разобьемся на хер!».

Но нервов и без этого хватало.

Выглядело это примерно так:

- Куда? Куда сейчас?! – нервничал Сергей.

- Пока прямо… - невозмутимо отвечал Андрей.

- А сейчас?! Сейчас-то куда?! – снова спрашивал Сергей.

- Прямо пока, прямо… Я скажу, когда поворачивать будем… Вот смотри… Проезжаем дом… - обстоятельно начинал Андрей, - И вот сейчас – направо!...

- А, ссссука! – говорил Сергей, и они на полном ходу пролетали нужный поворот.

- Твою мать! – начинал орать Сергей, - Ты меня заранее о поворотах предупреждай! Тут же еще и перестроиться в другой ряд надо!

- Я еще к масштабу карты не привык… - спокойно говорил Андрей, вглядываясь в ноутбук. – Да ладно, че ты… объедем… Сейчас – налево!

- Здесь нет поворота налево! – злорадно отвечал Сергей.

- А у меня нарисовано, что есть…

- Нету, нету!... А, нет, был… - и они снова проезжали поворот.

- Может, развернуться? – пищала Оля.

- Так тебе все просто – развернуться! – говорил Сергей и разворачивался.

Но, как ни странно, езда по городу оказалось сущим пустяком, по сравнению с ездой по автобану.

Трудно было российскому водителю привыкнуть к тому, что если ты едешь по второму ряду 180, и хочешь кого-то обогнать, то нужно внимательно всмотреться в зеркало, потому что по третьему ряду в этот момент какой-нибудь дедушка на порше жмет 240…

Но это было еще полбеды.

Развязки автобанов – вот, что вводило в ступор водителя и разрывало машину изнутри истерическими криками.

- Значит, смотри… - неторопливо говорил штурман, пялясь в ноутбук. – Сейчас будет развязка. Нам по ней нужно будет поехать направо…

- Куда направо? Тут вон над дорогой нарисовано много разных «направо»! Можно совсем направо, можно чуть-чуть направо, можно вроде прямо, но все-таки направо… Куда?

- Э-э-э…

- Куда?!

- Это…

- Куда?!!!!

- Вот который чуть-чуть направо…

- Поздно… Уже забор разделительный пошел…

Андрей поднимал голову от компьютера, удостоверялся, что «забор» действительно «пошел», и говорил: - Ну, сейчас покрутимся – и вернемся…

- Охо-хой… - говорила в такие моменты Оля…

- Ничего, привыкнут – отвечала ей в такие моменты Аня…

…Совершенно осоловевшие от первых двух часов езды ребята остановились на заправке. Девчонки пошли купить кофе, парни стояли возле машины, курили и молчали.

Изредка один говорил:

- Это капец…

А второй поддерживал:

- Это точно…

Потом они менялись фразами.

- Ну все! Покурили – и в путь! – прибежала Оля.

Оля, вообще, была самой осведомленной относительно возможных проблем. К примеру, именно она ввела мораторий на курение водителя во время управления транспортным средством, сославшись, что за это могут оштрафовать. И что она об этом «где-то читала».

Также водителю запрещалось за рулем есть.

И, конечно, все поголовно пристегивались.

Аня помешать Оле ничем не могла, потому что сама никогда машиной не управляла, и этими вопросами, соответственно, не интересовалась.

Когда они пошли наматывать по автобану третью сотню километров, Оля вспомнила, что «у них на автобанах нарушителей – фотографируют!»

- А потом – цоп тебя! – на каком-нибудь посту и фотку показывают, где ты не пристегнутый или скорость превышаешь!...

Тут и Аня сказала, что она «кое-что об это слышала…»

Это новое объявление Оли сказалось всеобщим неврозом.

И так всем мерещилось, что на машину как-то по особенному смотрят, так теперь мнилось, что их постоянно фотографируют.

- Вот! Что ж такое? Оно нас опять сфотографировало! – кричала Оля, внимательно всматриваясь в оранжевый столб с надписью «SOS» и зеленым стеклянным окном посередине.

И, действительно, добрая половина столбов «подмигивала» этим страшным окошком.

- Ты давай поаккуратнее катайся! – не успокаивалась Оля. – А то все деньги на штрафы выложим!

- Да я и так нормально еду! – огрызался водитель.

- Брось свои шутки… Эй-эй! Куда так резко разгоняешься? О, господи, за что мне это…

Через полчаса этого насилия, Сергей не выдержал. Он завернул на очередную заправку, остановил машину, и пешком пошел к стоящему у обочины оранжевому столбику со страшным окошком.

Вся машина замерла в напряжении.

Сергей дошел до столба, посмотрел на него пару секунд, плюнул на окошко и, широко размахивая руками, пошел к машине.

Сел, пристегнулся, и со свистом рванул с места.

- Ну что?… - нерешительно спросила Оля, – Оно тебя сфотографировало?

- Ага. Завтра фотки надо подъехать забрать… Аня, скажи, а немецкие ученые уже придумали лампочку, которая умеет фотографировать?

- А… Я не знаю… Я не слежу…

- А что, если…

- Не трахайте мне мозг! Это простая зеленая лампочка. А под ней есть кнопочка. Лампочка – для того, чтоб эту херню было в темноте видно. А кнопочка – чтоб аварийку вызвать, если сломался. И все.

- Да я же видела, она нас фотографировала! – настаивала Оля.

- Да это свет в ней отражается так! И закрыли тему!...

* * *

Дневник Ани

Мы уже три часа едем.

По-моему, они скоро поубивают друг друга…

- …Аня! Извини, что отвлекаю… Как у вас заправляются – сначала деньги платят а потом бензин заливают, или наоборот?

Аня отвлеклась от толстой черной тетради:

- Ну ты подъедешь, заливаешь, сколько надо, а потом платишь…

- И что, никто не уезжал, не заплатив?

- Нет, у нас все честные…

- Странно… - сказал Сергей и заехал на заправку.

- О! – сказал Андрей, - Ни фига себе у вас бензин стоит! Да это ж на наши деньги почти полтинник за литр!

- Да, у нас дорого бензин…

- Честные у них все…- ворчал Сергей, садясь в машину. – А на каждой колонке по шесть камер наблюдения стоит… Знаем мы такую честность…

- Аня… - спросил Андрей, когда они еще немного проехали. – Мне, конечно, стыдно за неосведомленность… Но что это за город такой огромный, о котором мне ничего не известно…

- Какой?

- Вот уже сто километров, как идут повороты на какой-то «Ausfahrt»… Что ж это за городище-то такой?

- Андрей… - Аня с трудом сдерживала смех. Видимо, только немецкая сдержанность не позволяла ей расхохотаться в голос, как это сделал Сергей. – Андрей… «Ausfahrt» - это приблизительно значит «съезд с автобана»…

* * *

Долгая поездка по автобану показала, что ехать по нему – бессмысленно и неинтересно. Практически везде огражденный забором он не создавал никакого ощущения заграницы. Скорее, поездка походила на какой-то непривлекательный аттракцион. Иногда удавалось увидеть над забором верхушки каких-то крыш, да постоянно попадались гигантские ветряки.

Короче говоря, все это быстро утомляло.

Но Андрей не унывал.

- Ничего! Скоро у нас по расписанию первая стоянка. Я тут кемпинг нашел километрах в ста от автобана. Через деревни всякие поедем, через поля…

- У-у, сейчас начнется… - сказал Оля. – Он только к автобану привык, ему теперь только не хватало по деревням кататься…

- Молчать, задние ряды! – весело сказал Сергей, - Деревня – значит, деревня!

За несколько часов сибирская наглость впиталась в стиль вождения Сергея, и теперь на все упреки к нему, как к водителю, он отвечал исключительно «А по хер!»

Совершив ошибок примерно на десять – двенадцать «а по хер!», он дорулил свой «Гольф» до тихой деревуши под названием Ошенбах…

- И вот компьютер во главе со штурманом скоро доведет нас до кемпинга! – радостно сообщил Андрей.

- Скорей бы… - вздохнула Оля.

- Но придется покрутиться. Значит, сейчас не торопимся… - Андрей управлял процессом, внимательно вглядываясь в ноутбук. – Направо… Следующий поворот пропускаем… Теперь налево… Еще раз налево… Прямо… Направо… И – прямо. Все!

- А не все… - сказал Сергей. – Капец… Тупик…

Андрей поднял глаза от компьютера и увидел узкий пешеходный мостик через реку. На том берегу реки зеленел кемпинг.

- О! А мне компьютер говорил, что этот мостик - автомобильный… - сказал Андрей.

- Я не исключаю, что автомобиль по этому мостику проедет… Ширина, вроде, как раз метра полтора… Но я также вижу и знак, который запрещает проезд автомобиля по этому мостику… Может быть – а по х…

- Вот еще! – перебила его Оля. – Еще мы под знаки не ездили! Давай, штурман, ищи объезд!

Буквально через полчаса объезд был найден. Ребята подъехали ко входу в кемпинг, который казался игрушечным. Впрочем, как и все немецкие деревни.

Сергей и Аня пошли устраиваться.

- Только ты ничего не говори, если не понадобится… - инструктировал ее Сергей. – Я сам хочу с ними поговорить…

Их встретил самый что ни на есть карикатурно-ненастоящий бюргер. Ему не хватало только шляпы с пером. Потому что штаны с подтяжками у него уже были.

- Hello! – обозначил язык общения Сергей.

- Hi! – согласился с этим немец.

- We want to stay in your camping for a night!… - сказал Сергей и гордо посмотрел на Аню.

Та кивнула.

После этого Сергей заполнил какую-то бумажку, а немец жестом попросил у него паспорт.

Сергей дал ему паспорт.

Немец взял.

И задумался.

Потому что на нашем-то загранпаспорте на обложке написано только по-русски.

И простой западногерманский немец, не познавший русской оккупации, не обязан знать эти буквы.

Но по внешнему виду понимал – это паспорт.

Бюргер перевернул первую страницу и увидел, что там ничего нет.

Покрутив эту страницу туда-сюда, он послюнил палец, и перелистнул еще пару страничек.

Не тут-то было!

Тогда немец принял, пожалуй, единственно верное решение. Он закрыл паспорт, вертикально зажал его в ладонях, а потом резко открыл. Расчет его был понятен: где паспорт чаще всего открывают – там он и откроется. А чаще всего, как известно, паспорт открывают на фотографии.

Ан нет!

Потому что паспорт, само собой, открылся на свежевклееной шенгенской визе.

Однако, немца это вполне удовлетворило, потому что он увидел на этой визе фотографию. Ведь кто их, русских, разберет, где у них в паспорте клеят фотографии… Может, и в середине?

А то, что это был русский паспорт, теперь сомнений не возникало.

На визе было так и написано – rusland…

Бюргер что-то позаполнял одним пальцем в своем компьютере, взял денег и выдал Сергею распечатку.

Ну, типа, чек…

Сергей и Аня пошли обратно к машине.

- Видала, Аня, как я с ним? Какая легкость общения!

- Да, ты молодец был…

- Все объяснил – а он меня понял! Культурное место! Вот, даже бумажку какую-то дали… - Сергей ненадолго всмотрелся в бумажку и остановился как вкопанный. Как будто в бумажке было написано, кто на самом деле убил Кеннеди.

- Че так долго? - зло спросил Андрей, - Сколько вас ждать можно?

- Посмотри сюда… - сказал Сергей и протянул бумажку Андрею.

- Что там, что там? – заинтересовалась Аня.

Андрей начал читать.

Аня начала хихикать.

- Че-то я ничего не понимаю? Что смешного-то? – спросил Андрей.

- Да ты самую первую строчку прочитай!

Первая строчка, что и говорить, была великолепна.

Западногерманский бюргер списал имя и фамилию Сергея с верхней строчки шенгенской визы.

Теперь, если к нему когда-нибудь нагрянет проверка, она наверняка будет изрядно удивлена, что русского, остановившегося в кемпинге на ночь с 14 на 15 июня звали Herr Schengener Staaten…

* * *

Ребята заехали на территорию кемпинга и довольно быстро нашли отведенное им место.

- Все! Разбиваем лагерь! Мужчины ставят палатки, женщины – готовят ужин… - распорядился Андрей, и работа закипела.

Пока Андрей ставил «женскую» палатку, Сергей быстро поставил «мужскую», достал откуда-то тряпку, открыл капот, вытащил щуп и начал смотреть уровень масла. Андрей, прямо скажем, удивился.

- Ты что делаешь?

- Ну… Это… масло проверяю… мало ли…

- Засунь обратно, не позорься… На тебя люди смотрят…

- А что?

- Машине двух месяцев нет… Причем заметь – немецкой машине. О каком масле ты вообще говоришь? Засунь, я тебе говорю, эту палку обратно и никогда больше не доставай!

Их непринужденное общение перебил рев мотора спортивного автомобиля. Это кто-то из местных на полной скорости ехал через тот самый «пешеходный» мостик.

Жизнь в кемпинге текла тихой размеренной рекой. Кто-то читал газету. Кто-то смотрел привезенный с собой телевизор. Далеко-далеко под облаками застрял звук колокола. Была доедена картошка, купленная в Берлине и тушенка, привезенная с собой. Постепенно стало совсем темно…