Глава 18. Теперь я жена програмиста.

Перед кафе "Элегия", где должно было проходить свадебное торжество, толпился народ.

- Боже мой, - сказала я, глядя на это сборище, - неужели им места внутри не хватило?

- Вряд ли, - ответил папулька. - Я в этом кафе был, там зал довольно большой. Это, наверное, эти... как их... Серегины фидошники.

- А почему они не внутри? - поинтересовалась я.

- Ну а мне почем знать? - пожал плечами папулька.

Мы с папулькой и Викой вылезли из машины и стали пробираться сквозь народ в кафе.

- Слышь, Зеленый, - послышался разговор где-то справа. - А это не Серегина невеста идет?

- А черт ее знает, - раздалось в ответ. - Наверное, она. Только непонятно, какая из этих двух. Они, вроде, обе симпатичные, а по моей практике невестой всегда оказывается та, которая страшная, как крокодил.

- Значит та, которая в черном платье, - решил первый голос. - Она все-таки за фидошника замуж выходит, так что траурный цвет - вполне к месту.

- Слышь, Вик, - сказала я подруге, - тебя за невесту приняли.

- И это правильно, - ответила Вика. - Я как раз сегодня решила с Кошкиным расстаться. Мне теперь хочется любви программиста, чтобы понять, круто это или не круто.

- Ну, у тебя как раз сегодня будет огромный выбор, - обрадовала ее я. - Тут этих программистов - как байтов в килобайте.

- Как... чего? - не поняла Вика.

- Потом поймешь, - сказала я ей. - Найди себе программиста, и он тебя этому тайному языку живо обучит. Сможете в любой толпе разговаривать так, что никто ничего не поймет. Если, конечно, - поправилась я, - в толпе не будет программистов.

- Договорились, - сказала Вика. - Выберу себе наиболее симпатичного.

- Ты, кстати, имей в виду, - объяснила я, - что они чем круче, тем менее презентабельно выглядят. Традиция такая.

- Ладно, - махнула рукой Вика, - сама разберусь. Не маленькая.

Мы вошли в холл кафе, и тут к нам бросилась целая толпа очень пышно одетых людей.

- Боже мой, - сказал папулька сзади меня. - Это мои чертовы родственнички. Почти все приехали, ну надо же!

Я ему даже ничего ответить не успела, потому что была буквально погребена под букетами и свертками с подарками, а при этом еще нужно было принимать поцелуи и улыбаться в ответ на поздравления.

- Вика, - прошипела я подруге, - быстро тащи сюда Серегу, а то я одна не справлюсь.

- Момент, - сказала Вика и быстро убежала внутрь кафе.

Через минуту она вернулась с Серегой (он был в своем дурацком зеленом пиджаке), который встал рядом со мной и стал служить подносом для подарков и букетов.

- Так это и есть ваш жених? - осведомилась папулькина дальняя родственница тетя Софа, которую я всегда ненавидела. Папулька, впрочем, тоже.

- Ничего подобного, - ответила я, стараясь скопировать змеиную улыбку этой дуры. - Это есть мой муж. Нас утром обвенчали в небольшой церквушке за углом.

- Как в церквушке? - неимоверно удивилась тетя Софа. - Боря! - обратилась она к папульке, который стоял сзади нас на подстраховке. - Он разве не еврей?

- Нет, - все так же любезно ответила я. - Он сионист. На "Си" работает.

- Знаешь, тетя Софа, - сказал ей папулька, - я вынужден тебя огорчить, но на земном шаре живут не только одни евреи.

- Да, но они не женятся на наших девочках, - сказала эта идиотка.

- А я, тетя Софа, вовсе не ваша девочка, - объяснила я и стала выбирать глазами букет, которым можно было бы ей засветить, если разговор будет продолжаться в подобном тоне.

- Ну хорошо, хорошо, - сказала тетя Софа, - шо вы сразу набросились? Я подарила подарок, а на меня сразу набросились. Я же просто спросила. - И с этими словами старая корова, слава богу, отошла куда-то в сторону.

- Пардон, - сказал нам папа Боря грустно. - Я знаю, что она идиотка. Но родственников ведь не выбирают.

- Ну вот, - грустно сказал мне Серега, - твоей родне я не понравился.

- Серега, дорогой, - воскликнул папулька, - ты нам нравишься - это главное! А если бы ты понравился этой кретинке, я тебя задушил бы своими собственными руками!

Тут я вспомнила, как шпыняла его весь сегодняшний день, и мне его стало жалко, прям до слез. Я бурно схватила Серегу под руку и прошептала:

- Ты у меня - самый лучший на свете!

- Точно, - самодовольно ответил он, и уронил на пол все эти букеты и подарки, потому что я чуть ли не всем телом повисла у него на руке.

- Да черт с ними, - сказал папулька, когда Серега рванулся было это все поднимать. - Идите в зал. Я сам все соберу.

Сергей сам взял меня под руку, и мы отправились в зал. А там... Боже мой, какая красота! Мало того, что весь зал был украшен какими-то шариками, гирляндами, "дождиками" и тому подобным, но самое главное - на здоровенной стене с той стороны, где стоял стол для новобрачных, родителей и свидетелей, висела огромная шикарная надпись "Ира + Сережа", выполненная из какого-то очень странного материала.

- Нравится? - застенчиво спросил Серега.

- Еще как, - честно ответила я. - Честно говоря, я просто потрясена. А из чего сделана эта прелесть? Похоже на какую-то супермодернистскую скульптуру.

- Она и есть супермодернистская, - объяснил Серега. - На нее ушло несколько десятков старых IDE-контроллеров, материнских плат, видеокарт и всякой другой мелочевки. Матери, в основном, двушные и трешные, но есть несколько четверок и даже пентиумная мамаша, которую пожертвовал знакомый тебе Юра, заявив, что для тебя ему ничего не жалко, а кроме того, там биос страшно глючит.

- Я в этом ничего не понимаю, - призналась я, - но выглядит это все просто здорово. Честное слово, мне очень понравилось.

- Ну слава богу, - сказал Серега. - Хоть чем-то угодил.

- Ты у меня самый лучший, - пылко сказала я и поцеловала Серегу таким затяжным поцелуем, что все вокруг сразу решили, что им пора садиться за стол.

- Слушай, - спросила я его, пока гости рассаживались, - а почему стол так странно накрыт? На нашем столе и столе справа расставлены какие-то тарелки и бутылки, а на столе слева - только бутылки с пивом и пакетики с чипсами. Это что такое?

- Ну, - объяснил Серега, - мы же с твоим отцом договорились, что он оплачивает половину стола для ваших родственников, а я половину для своих гостей делаю так, как считаю нужным.

- Так что же, - растерянно спросила я, - ты своих фидошников ничем угощать не собираешься, что ли? Это не дело.

- Почему не собираюсь? - пожал плечами Серега. - Там же расставлено пиво с чипсами. А остальное все они приносят с собой. Старая фидошная традиция. Надо было выбирать: или я приглашаю только самых избранных, но зато устраиваю шикарный стол, или приглашаю всех желающих, но часть стола они обеспечивают себе сами. Я же не могу все московское Фидо на твоего папу повесить. Там и так стол для ваших родственников влетел в жуткую копеечку. Пятьдесят баксов на нос, и это без спиртного.

- Ладно, - ответила я, - решай сам. Тебе виднее. Просто не хотелось бы, чтобы народ остался голодный.

- Не волнуйся, - ответил Серега. - Эти ребята голодными не останутся. Сейчас я их всех позову.

- Кстати, - поинтересовалась я, - а чего они все на улице торчат?

- Не знаю, - пожал плечами мой благоверный. - Наверное, стесняются. Или просто хотят подышать свежим воздухом.

- Ну давай, - заторопила я его, - зови всех сюда. Пора начинать.

- Слушаюсь, - ответил он. - Кстати, - он вдруг остановился, - ты имей в виду, что мы сегодня не будем просто есть и пить. Ребята приготовили целую программу, в которой нам надо будет участвовать, чтобы это не превратилось в обычную тоскливую свадьбу. Хочется, чтобы было что вспомнить.

- Да нет проблем, - беззаботно откликнулась я. - Поучаствую с удовольствием. Мне самой не хочется за столом весь вечер торчать.

- Отлично, - сказал Сергей и отправился созывать всех за стол.

Однако сразу всех усадить за стол Сереге не удалось. Оказалось, что вреднючий Ванилла будет ведущим сегодняшнего мероприятия, и он потребовал, чтобы все было, как он выразился, по протоколу. Поэтому нас с Серегой поставили в центр холла, а все присутствующие снова подходили, поздравляли и вручали подарки. Поскольку часть гостей (родственники с мой стороны) свои подарки уже вручили, а неугомонный Ванилла все равно заставлял их "поздравить новобрачных", они подходили, поздравляли и, чтобы хоть что-то сказать, затевали совершенно идиотский разговор, потому что о чем можно говорить с малознакомой дальней родственницей и совсем незнакомым неродственником, когда в затылке ощущаешь горячее дыхание целого стада остальных гостей, которых Ванилла категорическим тоном отправил поздравлять новобрачных. Впрочем, одно было хорошо: мои родственники дарили, в основном, деньги в конвертах, которые Серега тут же вытаскивал и складывал во внутренний карман пиджака, так что хоть не приходилось носиться туда-сюда с подарками.

Затем настала очередь фидошников. Они стеснялись намного меньше моих родственников да и подарки дарили хорошие и разные. Все больше, впрочем, разные. Потому что мне было не очень понятно, что делать с этими TV-тюнерами, "целеронами", "матерями", "винтами", "контроллерами" и прочими железяками, которые дарили почему-то именно мне. Но Серега сказал, чтобы я улыбалась и благодарила, так как дарят нам вещи очень ценные, которые в домашнем хозяйстве всегда пригодятся. Приказ мужа - закон, поэтому я улыбалась, благодарила, благодарила и улыбалась. Один раз, впрочем, я улыбнулась совершенно искренне, потому что троица свидетелей - Маста Мэн, Ванилла Суп и агент WD-40 притащили здоровенную коробку с принтером (я как раз подумала, что если у Сереги в его агрегате, как обычно, кончится картридж, то можно будет позаимствовать его из свежеподаренного принтера), но когда мы коробку раскрыли, несмотря на протесты троицы, оказалось, что там внутри лежит конверт все с теми же деньгами. А в коробку они их положили, как объяснил сконфуженный Маста Мэн, для прикола, чтобы мы во время первой брачной ночи долго ее вскрывали, пытаясь узнать, какой принтер там внутри. Я холодно поблагодарила их за такую трогательную заботу о нашей первой брачной ночи, и мы отправились за свадебный стол.

- Серег, - тихонько спросила я своего благоверного, когда мы уже сидели на своих местах, - а кто сегодня будет тамадить? Может, папу Борю попросим? Он у нас знатный тамада.

- Папа Боря, конечно, выскажет все, что имеет нам сказать, - прошептал Серега, - но я тебе говорил, что ребята подготовили какую-то программу, так что мероприятие будет вести Ванилла.

- А-а-а, - разочарованно сказала я. - Ну, раз ты так решил, тогда оно, конечно...

В этот момент с противоположного конца столов (они стояли буквой "П") появился Ванилла с бокалом в руке, который, не разводя лишних церемоний, поднял бокал, крикнул: "За молодых", после чего залпом осушил свой бокал и куда-то ушел. Гости при этом не успели себе даже налить.

- Серег, - спросила я с большим сомнением в голосе. - А ты уверен, что Ванилла знает, какие функции выполняет тамада?

- Не очень, - признался он. - Ты же знаешь, что я его вообще сегодня первый раз живьем увидел.

- Итак, друзья, - вдруг раздался хорошо поставленный голос папы Бори, который мягко, но вместе с тем решительно взял бразды управления вечером в свои руки, - мы с вами сегодня собрались, чтобы отметить очень важный момент в жизни этих двух очаровательных молодых людей, которые сидят сейчас перед вами. Отныне они - не просто два различных молодых человека, один из которых не понимал, что в жизни может быть интересного, кроме компьютера (со стороны фидошного стола раздались бурные аплодисменты и крики "Браво!"), а другая не интересовалась ничем, кроме романов, дискотек и музыки Тани Булановой, но когда эти два человека встретились, произошло чудо! - заявил папулька и нервно отхлебнул из своего бокала. - Сергей наконец понял, - взволнованно сказал папулька, - что в этой жизни есть вещи и поважнее компьютера (со стороны фидошного стола - шум, свист и крики "Позор!"), а Ира осознала, что в ее жизни должно появиться твердое плечо, кроме папиного, конечно, - уточнил папулька, - на которое она должна опереться. Итак, они вступили в брак! Сейчас, - в голосе папульки послышались слезы, - они улетают из родительского гнезда. К сожалению, родители Сергея, которые выполняют важное правительственное задание в саванне Танзании...

- В болотах Уругвая, - совершенно невозмутимо поправил его Сергей.

- ...ардон, в болотах Уругвая, - поправился папулька, - по уважительным причинам не могут сегодня присутствовать на данном торжестве, но они прислали в качестве своего представителя Сережину тетю Люду, которая нам сегодня обязательно скажет несколько слов.

С этими словами папулька почему-то сел на место. Недоумевающие гости держали в руках наполненные бокалы и продолжали ждать завершающей фазы тоста. Но тут Серега вскочил и прокричал:

- За молодых!

- Ура-а-а-а-а-а, - дружно заорал фидошный стол и все, наконец, выпили.

- Пап, - с упреком сказала я папе Боре, - что-то ты как-то первый тост очень странно произнес.

- Пардон, - сказал папа Боря, - я очень нервничаю. Никогда раньше дочку замуж не выдавал.

- Ну, Борис Натанович, - сказал Серега, - когда-нибудь надо начинать.

- Я тебе сейчас дам "начинать", - обозлилась я.

- Спокойно, детка, - величественно сказал Серега. - Не нервируй себя. Нам еще не только целоваться, но и участвовать в мероприятии.

- В мероприятии - сколько угодно, - сказала я, - но целоваться прилюдно не буду. Не люблю.

- Будешь, - сказал Серега. - Это же не для нас. Это для народа.

И точно! Не успели собравшиеся выпить первую рюмку, как тетя Софа подняла свою змеиную физиономию и голосом, похожим на пароходную сирену, заявила:

- Что-то салат сегодня горький.

- О, боже, - вздохнула я.

- Ми же вас предупреждали, - с грузинским акцентом сказал Сергей.

- И хлеб сегодня горький! - продолжала эта идиотка.

- И лимон сегодня горький, - заорал на весь зал невесть откуда взявшийся Ванилла.

- И курс доллара сегодня низкий! - подхватил папулька.

- Короче говоря, - заорала тетя Софа, - горь-ко, горь-ко, горь-ко!

Разумеется, фидошный стол уговаривать было не надо. Они как услышали робкие призывы тети Софы, так заорали "Горько" с такой силой, что еду сдувало с тарелок.

- Ирка, надо целоваться, - решительно сказал Серега. - А то так и будут весь вечер орать. Только целуемся долго, чтобы им надоело и больше к нам не приставали.

- Ненавижу публичные поцелуи, - пробормотала я, однако с места поднялась, потому что было понятно, что деваться некуда. Мы с Серегой жадно прильнули к губам друг друга, а гости развеселились, захлопали, и фидошный стол начал дружно считать:

- Ноль, один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, A,B,C,D,E...

- Что это они как-то странно считают? - поинтересовалась я у Сереги, когда мы отцеловались и сели на свои места.

- Не обращай внимания, - махнул рукой Серега. - Они в шестнадцатиричной системе считают. Им так удобнее.

В этот момент на другом конце стола снова появился Ванилла с бокалом, который пискнул:

- За родителей молодых!

После чего снова залпом выпил и исчез.

- Какой правильный тамада, - восхитился папа Боря. - Эдак он напьется раньше, чем гости по второй пропустят.

- У него просто мало опыта, - заступилась я за Ваниллу.

Тут слово попросила Серегина тетя Люда. Папулька игриво ответил, что за пятьдесят баксов он даст слово кому угодно. Тетя Люда юмора не поняла и полезла в сумочку за деньгами, так что папе Боре пришлось говорить, что первый тост - бесплатно, за счет заведения.

- Я знаю Сереженьку очень давно, - начала свою речь тетя Люда, и в голосе ее послышались слезы. - Поскольку его родители почти все время работали за границей на благо нашей Родины...

Со стороны фидошного стола послышались рыдания. Как потом оказалось, это плакал Ванилла, вспомнивший своих родителей, которые никогда не работали ни на благо Родины, ни на благо самого Ваниллы.

- ... поэтому Сережа почти все время жил у меня, - продолжила тетя Люда. - Он всегда очень любил всякую технику! - вдруг выкрикнула она, и фидошный стол тут же разразился аплодисментами. - Представляете, - выкрикнула тетя Люда, - у него с двух до четырех лет была только одна любимая игрушка - обыкновенная мясорубка! Он ее мог часами разбирать и собирать.

- О! Прям как я в армии, - вставил свои десять копеек дядя Юра, который до сего момента держался в тени. - Я тоже мог "Калаш" часами разбирать и собирать, пока им случайно палец не прищемил.

- Сильно болело? - поинтересовался папулька.

- Не знаю, - ответил дядя Юра. - Я же не себе его прищемил, а замполиту. Он меня чуть не застрелил. Хорошо еще, что я "Калаш" не до конца собрал.

- Я тогда и подумала, - продолжила тетя Люда, - что мальчик пойдет по технической линии! Он и пошел!

- Ура-а-а-а, Серега-а-а-а, поше-е-е-ел! - веселился фидошный стол.

- Так давайте же выпьем за то, - из последних сил выкрикнула тетя Люда, - чтобы их дети любили технику так же, как и их папа!

Гости дружно загалдели и стали чокаться.

- Не понял, - сказал папа Боря, - какой папа? Я, что ли?

- Она имеет в виду Серегу, - объяснила я.

- А он уже папа? - осведомился папулька.

- Вроде, нет, - сказала я. - Впрочем, как ты понимаешь, ни в чем нельзя быть на сто процентов уверенной.

- Раньше я бы тебе за такие шуточки шею намылил, - сказал папулька. - Но теперь, увы, можно. Теперь это уже, - папулька вздохнул, - вовсе не шуточки, а суровая правда жизни.

- Папа, хватит грусти! - решительно сказала я. - Лучше давайте выпивать и немножечко кушать. В конце концов, дочь замуж вы выдали, а это не всем удается.

- Тоже верно, - сказал папулька, вздохнул и выпил.

Тут я обратила внимание на то, что выпивать-то все выпивали, а вот насчет покушать - было как-то не очень. Если еще в наших краях наблюдалось кое-какое относительное разнообразие блюд, то на столе наших родственников кроме выпивки (привезенной Серегой) стояло только несколько тарелок с салатом "Цезарь" (это блюдо в данном заведении представляло собой три листика салата, на которых валялись обыкновенные гренки, посыпанные тертым сыром) и пара тарелок с какой-то колбасой, которую гости смели в первые же две минуты.

Зато на фидошном столе все было в порядке. К картошке никто даже и не притронулся, потому что стол был просто завален простыми, но питательными продуктами: колбасой, бутербродами, копчеными окорочками, сыром и так далее, а кое-где даже виднелись пакеты из "Макдональда". Фидошники поступили мудро, объединив свои запасы, так что у них пир шел горой. Один только вид здоровенного Маста Мэна, который уничтожал огромную курицу из гриля с методичностью газонокосилки, сразу вызывал острый приступ голода.

Впрочем, некоторые наши родственники с голодающей половины стола не терялись, а отправлялись к фидошникам с бокалом в руке, чтобы, дескать, выпить, после чего оставались там и принимали деятельное участие в уничтожении съестных запасов.

- Серег, - сказала я мужу, - плохо дело. На родственной половине стола есть вообще нечего.

- Да не может быть! - всполошился Серега. - Я же лично обсуждал меню! Они содрали по 50 баксов на человека! Это в условиях общего стола - просто обожраться.

- Ну посмотри сам, - сказала я, указывая на сиротливые тарелки с салатом "Цезарь" и пустые блюдца, еще хранящие тепло недавно лежащей на них колбасы.

- Вот гады, - расстроился Серега.

- Что такое? - влез в разговор папа Боря. - Какие проблемы?

- Серега заплатил за стол по пятьдесят долларов на нос без спиртного, - объяснила я, - а они из закусок вообще ничего не поставили. Вон, посмотри, тетя Софа уже салфетку грызет. Ее, конечно, не жалко, но остальные-то - в чем виноваты?

- Момент, - сказал папа Боря. - С вами папа Боря. Вы развлекайте гостей поцелуями, а я с этим кафе сейчас разберусь.

С этими словами папа Боря небрежным жестом руки подозвал одного из официантов, которые в изобилии порхали вокруг стола. Что они там делали - было не очень понятно.

- Послушайте, милейший, - сказал папа Боря официанту, любезно улыбаясь. - Возможно, вы и не заметили, но свадьба началась, и гости хотят кушать. Так что давайте-ка - тащите на стол "Оливье", мясные и рыбные закуски, маслины, огурчики с помидорчиками, лобио-мобио, бастурма-мастурма и все такое прочее. Только быстро, а то я буду немножечко сердиться, - сказал папа Боря и улыбнулся очень широко.

- Скоро будет горячее, - прошептал официант.

- И что? - спросил папа Боря.

- Будут кушать горячее, - объяснил официант. - Тогда и наедятся. Мы все закуски, что кухня дала, поставили. Значит так и заказали.

- Понял, - сказал папа Боря и в голосе его зазвенел металл. - Значит так. Или у меня ровно через две секунды здесь будет стоять менеджер этой шарашки, или через три секунды я лично отправляюсь на кухню беседовать с шеф-поваром, но только сразу предупреждаю, что личный визит никаких мирных переговоров уже не предполагает.

- Я позову менеджера, - сказал официант и быстро заскользил в сторону кухни.

- Серег, - спросил папулька моего благоверного. - А ты деньги этим скотам уже отдал?

- Конечно, - растерянно ответил Серега. - Как же без денег?

- Ладно, не волнуйся, - сказал папа Боря. - Просто я не люблю, когда люди наглеют настолько, что воруют вместо положенных двадцати пяти процентов - семьдесят. Им это дорого обойдется.

- Пап, да черт с ними, - заволновалась я. - Вон, у фидошников еды полно. Они поделятся.

- Доча, не волнуйся, - успокоил меня папулька. - Я же ничего такого особенного делать не собираюсь. Просто побазарю с этим бакланом.

- С кем? - не поняла я.

- С менеджером, - объяснил папулька, налил себе целый бокал водки, выпил его, после чего расстегнул бабочку и две верхних пуговицы на рубашке. При этом в расстегнутом вороте показалась довольно увесистая золотая цепочка.

- Ух ты, - восхитилась я. - Я и не знала, что ты такое носишь.

- Иногда приходится, - объяснил папулька. - Для антуража.

В этот момент к нашему столу подошел сухопарый менеджер, который поинтересовался, чем именно недовольны клиенты.

- Слышь, браток, чо-то я децил не поэл, - хрипло сказал папулька, поигрывая на пальце ключами от своего "Мерседеса". - Ты меня чо тут - за лоха держишь, конкретно?

- Что, что случилось? - заволновался менеджер.

- То случилось, браток, - сказал папулька, - что иди реально вторую башку доставать, поэл? Мне в падлу, когда брат звенит, что меня тут разводят, как лоха. А мне, браток, засаду делать не надо, поэл? Если ты, химик вонючий, думаешь, что козырного папу можно держать за жопу и при этом не отвечать за базар, то ты, брат, конкретно в непонятках.

- Я все исправлю, - совсем заволновался менеджер, - вы только скажите, что именно.

- Слышь, баран, - тихо сказал папулька, хватая менеджера за галстук и придвигая его голову к своему лицу, - давай перестанем дрыча гонять. Надо реально решать проблему, поэл? Тебе чего, брат мало лавэ сунул? Короче, так: или через две минуты конкретная хавка стоит на столе, или я на стол тебя подам. В гриле. С помидором в хлебальнике! - почти проорал папулька и оттолкнул менеджера от себя.

- Все, все будет сделано, - совсем перепугался менеджер и убежал в сторону кухни.

- Надо же, - восхитилась я. - Я и не знала, что ты так умеешь.

- Ну, милая, мне по работе с разными людьми приходится общаться, - как-то невесело сказал папулька и стал надевать бабочку обратно. - Поневоле научишься.

Тут с кухни действительно потянулись официанты, которые принесли на стол родственников... еще несколько тарелок с салатом "Цезарь" и блюдца с нарезанной колбасой. Никаких лобио-мобио, бастурма-мастурма и прочих вкусных вещей так и не наблюдалось.

- Ну что мне с ним делать? - расстроился папашка, который, как было видно, ожидал большего эффекта от своей воспитательной беседы. - Действительно ему, что ли, бошку отстрелить?

- Пап, - сказала я, - успокойся. Ты не умеешь отстреливать бошку.

- Увы, да, - ответил папулька. - Хотя давно следовало бы научиться. В наших условиях иначе нельзя.

В этот момент в дальнем конце стола снова появился Ванилла.

- Ожидаем следующего тоста, - обреченно сказал папулька. Но Ванилла вместо этого подошел к нам и спросил:

- Ну что, как я вам в роли тамады?

- Тебе ответить интеллигентно или честно? - поинтересовался папулька.

- Честно и интеллигентно, - твердо ответил Ванилла.

- Тогда просто обалденно, - сказал папулька.

Ваннила скромно потупился.

- Я такого обалдевшего тамаду давно не видел, - продолжил папулька. - Как можно поднимать тост и тут же выпивать, даже не проследив, выпили ли гости да и вообще - налито у них или нет? Это позор на твою тамадиную голову, так и знай. Короче говоря, тройка тебе за тамадение, причем даже с минусом.

- Ну и пожалуйста, - обиделся Ванилла, - вам же хотел помочь. Меня вообще тамадой не назначали. Я здесь другие функции выполняю.

- Ну, функции по выпиванию алкоголя из бокала здесь все гости выполняют, - усмехнулся папулька.

- Вовсе нет, - совсем разобиделся Ванилла. - Причем тут алкоголь? Мы для свадьбы подготовили целое шоу. Серега просил, чтобы все было не как у людей, так что мы постарались.

- Воображаю, - поежился папулька. - Слышь, Серег, - обратился он к зятю, - может быть, лучше оставим все как у людей?

- Да пускай будет шоу, - махнул рукой Сергей. - Народ уже начал скучать, а ребята чего-то затевали, старались...

- Ладно, - сказал папулька. - Давайте ваше шоу. Только осторожно.

- Отлично, - сказал Ванилла, - сейчас все приготовим и через пять минут начинаем. С этими словами он развернулся, побежал на другой конец стола и развил там бурную деятельность вместе с Маста Мэном и еще какими-то ребятами.

- Пойду с вашими фидошниками пообщаюсь, - сказал папулька, налил себе еще рюмку и поднялся.

- Пообщайся лучше с нами, - ревниво сказала я.

- Э-э, доча, вы теперь друг с другом общайтесь, - сказал папулька. - Тем более - вы первый день вместе.

- Однако, - сказал Серега, - если считать предварительное заключение...

Но договорить не успел, потому что я его больно ущипнула под столом, отчего Серега взвизгнул и сразу обратил на нас внимание гостей, которые снова завыли "горько", так что нам опять пришлось вставать и целоваться. Фидошники на этот раз считали еще более странно: "Ноль-один, один-ноль, один-один, один-ноль-ноль, один-ноль-один, один-один-ноль", и так далее, так что я вместо того, чтобы получать удовольствие от поцелуя, настороженно прислушивалась и все пыталась понять, что они имеют в виду. Когда мы сели обратно, я Серегу спросила, в какой системе нас на этот раз обсчитали, и он ответил, что это была двоичная, - система, в которой считают все компьютеры.

В этот момент появился уже прилично выпивший папулька, который отбратался с фидошниками и вернулся на свое место.

- Ну как пообщался? - поинтересовался я.

- Хорошие ребята, - сообщил папулька. - Компанейские. Только уж больно понты любят кидать.

- В каком смысле? - поинтересовался Сергей.

- В прямом, - объяснил папулька. - Они там между собой беседовали, так сплошные понты раскидывали.

- Может, "пойнты"? - высказал догадку Серега.

- Ага, точно, пойнты, - согласился папулька. - А пойнты круче понтов или не круче?

- Явно круче, - сказал Серега. - Только их не раскидывают, а раздают. Это адрес такой сетевой.

- У меня есть адрес, - сказал папулька. - Папулька-собака-мейл-точка-ру. Доча завела. Обозвала папульку собакой на старости лет.

- Лучше тогда пойнтовый завести, - посоветовал Серега. - Там собакой не обзываются. Только цифры.

- Как у уголовников, - не удержалась я.

- Не путай причину со следствием, - назидательно сказал Серега. - И не делай некорректных сравнений.

- Ладно, - сказал папулька, вставая. - Пойду просить понты-пойнты. Мне тоже хочется приобщиться к молодежным течениям.

- Возьми тогда гитару и ори по ночам под окном песни, - предложила я.

- Ты, Ир, опять решила в язвительное настроение прийти? - поинтересовался папулька. - Так я тебе быстро отвыкну.

В этот момент гости снова затянули свое опостылевшее "горько". Больше всех старалась эта противная тетя Софа.

- Серег, - сказала я решительно. - Мне надоели эти публичные поцелуи.

- Как скажешь, любимая, - сказал Серега, поднялся и начал страстно целовать себя в руку. Причем народ по инерции зааплодировал, а фидошники взревели от восторга и начали считать в восьмеричной системе исчисления.

- Как ты руку шустро целовал, - сказала я ревниво, когда Сергей закончил свое сольное выступление. - Мне даже стало завидно.

- Не волнуйся, - сказал Серега. - Это было нечто вроде демоверсии. Тебе же достанется настоящий релиз.

- Не знаю, что это такое, - призналась я, - но верю тебе на слово.

Тут к нам снова вернулся папулька.

- Поздравьте меня, - заявил он, протягивая какую-то бумажку. - Я теперь весь в пойнтах.

- Постыдились бы, папа, - сказала я. - в вашем-то возрасте пойнты раскидывать.

- Я не спрашивал твоего мнения, - высокомерно сказал папулька. - Твое дело - мне эти пойнты в аутлуке сегодня настроить... Впрочем, можно и завтра, - поправился он.

- Аутлук не подойдет, - объяснил Серега. - Фидошный адрес с аутлуком не работает.

- Да? - неимоверно удивился папулька. - А тогда зачем он нужен?

- Там свое обеспечение, - сказал Серега.

- Не нужно мне их обеспечение, - заявил папулька и разорвал бумажку. - Мне и этого аутлука - слишком много.

- Вот так мир потерял фидошника! - патетично произнес Сергей.

- За это надо выпить, - сказал папулька, но в этот момент в дальнем углу стола снова появился Ванилла, который призвал всех к молчанию.

- Друзья! - сказал Ванилла, и фидошники разразились восторженными аплодисментами.

- Это я не вам, - сказал Ванилла и объяснил, что он обращается к голодающему столу родственников, которые по сравнению с фидошниками находятся в намного более невыгодной ситуации. Фидошники сразу закричали, что готовы отправить транспорты с продовольствием в голодающие районы, но Ванилла снова призвал всех к молчанию.

- Поскольку мы все уже в должной степени выпили и некоторые из нас даже закусили, - сказал он, - уже вполне можно приступить к активной части нашего мероприятия.

- Надеюсь, - вполголоса сказал мне папулька, - меня не заставят прыгать в мешках или чего-нибудь в этом роде?

- Понятия не имею, - шепотом ответила я ему. - Сама ничего не знаю. Но похоже, что мучить будут только нас с Серегой.

- Нет ничего хуже, - продолжал Ванилла, - чем обычное банальное застолье. Все сидят, выпивают и закусывают, произносят дурацкие тосты, а молодые откровенно скучают. Мы же - друзья Stranger'а и будущие друзья Ирины - решили...

- Кого друзья эти деятели? - поинтересовался у меня папулька.

- Сереги, - ответила я. - Это у него псевдоним в Сети такой - Странник.

- А-а-а-а-а, - сказал папулька, - теперь понял. Тебя этот псевдоним не настораживает?

- Пока нет, - ответила я. - Какой из него странник? Его из дома и куском колбасы не выманишь.

- Так вот, - сказал Ванилла, показывая всем телом, что сейчас наступит самое интересное. - Поэтому именно сейчас молодые должны продемонстрировать на что они способны. И тогда мы поймем, будет ли их брак крепок.

- Надеюсь, - громко спросила я, - нас не заставят прыгать в мешках?

- Никаких мешков! - торжественно ответил Ванилла. - Идея очень простая. Мы сейчас с вашим непосредственным участием сыграем три свадьбы. Причем каждая свадьба будет проводиться по своему обряду. Вы должны будете выполнить кое-какие задания, которые покажут, сможете ли вы хорошо работать в паре.

- Что значит работать в паре? - недовольно спросила я. - Мы вообще-то банки грабить не собираемся.

- Неорганизованных вопросов с места я попросил бы не задавать, - недовольно сказал Ванилла, но затем снова перешел на торжественный тон и заявил:

- Итак, сейчас мы проведем три свадьбы: русскую, еврейскую и кавказскую.

- Боже мой, - сказал папулька. - Мне и за одну-то не расплатиться.

- Молодых, - заявил Ванилла, - просят подойти сюда.

- Не нравится мне все это, - сказала я Сереге.

- Надо, Ира, надо, - ответил он. - Народ требует. Заодно и повеселимся.

- Это народ повеселится, - пробурчала я, но все-таки отправилась вслед за ним к Ванилле.

- Первая свадьба, - объявил Ванилла, - русская!

- Ура-а-а-а-а, - закричали фидошники и стали бешено аплодировать.

На Серегу нацепили какой-то картуз жуткого вида, мне же на плечи накинули - как сказал Ванилла - "оренбургский пуховый платок", который, впрочем, больше был похож на шиншилловый палантин, сделанный из крашеной кошки.

- Итак, - торжественно и громко сказал Ванилла, - сейчас молодых будем испытывать на совместимость в плане совместного проживания. Испытание первое - под названием "Заначка". Вы знаете, что в русских селениях женщины у своих мужей отбирают всю зарплату...

- Не только в русских! - закричал папулька и сразу получил от мамульки локтем в бок. А тихий дядя Соломон, которого я всегда любила, почему-то заплакал.

- Так вот, - продолжал орать Ванилла. - Сейчас мы проверим, насколько Серега овладел древним искусством запрятывания заначек, и насколько Ирина владеет искусством их быстро обнаруживать. Попрошу гостей дать мне несколько денежных купюр различного достоинства...

С этими словами Ванилла отправился вдоль столов. Однако фидошный стол встретил его довольно холодно. Всем своим видом фидошники показывали, что не очень понимают, почему к ним обратились с такой странной просьбой. Мало того, что они тут кормят всю свадьбу, а тут еще и денег с них пытаются слупить... Но Ванилла не растерялся и сразу отправился к папульке, который тут же выгреб из кошелька несколько купюр. Заодно еще тетя Софа развила бурную деятельность и нарыла у себя в кошельке десять рублей, которые она с большой помпой вручила Ванилле.

- Значит так, - торжественно сказал Ванилла, возвращаясь на место. - Сейчас Ира отвернется, а Серега распихает все эти купюры разного достоинства себе по карманам. Затем Ира повернется и начнет искать деньги в его одежде. Если сначала ей будут попадаться мелкие купюры - это значит, что у Сереги в семейной жизни с заначками будет все в порядке. Но если она сразу наткнется на крупные купюры - значит Сереге в дальнейшем стоит рассчитывать только на совместные покупки. Итак, начинаем...

Я отвернулась, Серега быстро распихал деньги по карманам, я повернулась, подошла к Сереге, быстро залезла во внутренний карман пиджака и... быстренько вытащила целую пачку денег, которую нам подарили на свадьбу. Вы же помните, что Серега доставал деньги из конвертов и складывал их именно туда. Гости разразились бешеными аплодисментами, а на Серегу с Ваниллой было жалко смотреть. Они явно не ожидали, что этот детский конкурс окончится вполне по-взрослому. Фидошники же веселились вовсю и кричали, что настоящий компьютерщик никогда не прячет деньги в карманы, а прячет их или в корпус компьютера, или - против особо продвинутых жен - в корпус модема. Дядя Соломон, глядя на пачку денег в моей руки, плакал уже навзрыд. Среди гостей тут же разгорелся жаркий спор по поводу наилучших мест для заначек, и о нас все забыли.

- Друзья, - закричал Ванилла, - просьба не расслабляться! Сейчас предстоит второй конкурс: репетиция возвращения Сереги домой в четыре утра.

- Это можно не репетировать, - беспечно сказала я. - Я и без репетиции с первого раза попаду в глаз.

За фидошным столом возмутились и засвистели.

- Так мы же, - сказал Ванилла, - репетируем не смертоубийство, а средства защиты.

- Репетируйте, - самодовольно сказала я. - От меня все равно никакой защиты нет.

- Тогда отворачивайся, - сказал Ванилла и сунул мне в руки здоровенный надувной молот. На Серегу в этот момент нацепили целый комплект доспехов средневекового рыцаря: шлем с забралом, латы и щит.

После этого Маста Мэн и агент WD-40 взяли в руки какую-то простынку, чтобы изобразить дверь, а мне было разрешено повернуться. Народ затаил дыхание.

- Итак, - сказал Ванилла, который вместе с Серегой стоял за "дверью", - эксперимент номер два: супруг возвращается домой в четыре утра.

Маста Мэн отпустил свой край простынки, "дверь" открылась и в образовавшийся проем шагнул Серега в рыцарских латах, сопровождаемый Ваниллой, исполняющим роль шоу-мена.

- Посмотрим, - сказал Ванилла, - сумеет ли молодая жена совладать с мужем в такой ситуации!

- Так ты не просто домой заявился в четыре утра, - заорала я, подняв надувной молот, - но еще с собой и друга-фидошника приволок? Давить друзей фидошников! - и с этими словами залепила молотом Ванилле по башке. Ванилла упал. Вероятно, от неожиданности, потому что надувным молотом сильно треснуть по голове было невозможно.

Гости бешено зааплодировали, хотя фидошный стол хранил ледяное молчание. Ваниллу подняли, отряхнули с него пыль, и он заявил, что молодые могут пока вернуться за стол, потому что конкурсы продолжатся после некоторого перерыва. Комментировать итоги конкурса "Возвращение мужа в четыре утра" он категорически отказался.

- Какой милый конкурс, - сказал папулька, когда мы вернулись на место. - Интересно, что они на еврейскую свадьбу придумают? Лично мне ничего в голову не приходит.

- Папа, - сказала я язвительно, - посмотрите на себя. Какой с вас еврей?

- Во-во, - подхватила мамулька. - Вылитый этнический хохол. Сало, горилка и подраться бы с кем-нибудь.

- Когда я последний раз дрался? - возмутился папулька.

- Ровно неделю назад, - невозмутимо парировала мамулька. - Кто в японском ресторане повара в грудь толкнул?

- А что он прямо перед моим носом своими ножами плюхал! - возмутился папулька. - Я и занервничал. Мне не нравится, когда ножами...

- У них там так полагается, - объяснила мамулька.

- И у меня так полагается, - сказал папулька, - когда перед моим носом играются ножами - я могу сунуть в репу. Пускай скажет спасибо, что его просто толкнули.

- Да, но он сел прямо на раскаленную печку, - возмутилась мамулька.

- Подумаешь, халат немного обжег, - фыркнул папулька.

- Ничего себе немного обжег! Ты же слышал какие он слова говорил!

- Слышал, - покачал головой папулька. - После чего понял, что не зря его пихнул. Нам обещали настоящего японского шеф-повара, а этот придурок на плите звал любых матерей, кроме японских. Так что он такой же японец, как и я. Правда, я ругаюсь все-таки получше.

- Кстати, - поспешила я перевести разговор на другое, - как вам конкурс?

- Очень мило, - ответил папулька. - Только вы осторожнее все-таки с этим делом, а то вон на дядю Соломона жалко смотреть. До сих пор рыдает.

- А что случилось с дядей Соломоном? - поинтересовался Серега.

- Да вы его с заначками разбередили, - объяснил папулька. - Дядя Соломон всю жизнь работал снабженцем. Хорошие деньги зашибал. Но спрятать никогда ничего не мог. Тетя Софа работала покруче следователя Знаменского. И бедный дядя Соломон, когда завел себе молоденькую любовницу, был вынужден с ней шляться в кино на последние сеансы, потому что на ресторан и гостиницу у него просто не было денег.

- Жуткая история, - сказала я злорадно.

- Так эта тетя Софа - его жена? - спросил Сергей, и в глазах его застыл ужас.

- Именно, - подтвердил папулька.

- Ир, - сказал мне Серега, - что же ты этого несчастного человека посадила в самый конец родственного стола? Давай его к нам. Пускай хоть раз в жизни поест и выпьет как следует.

Но в этот момент на пятачке между столами, который сегодня изображал сцену, снова появился Ванилла, который заявил, что сейчас будем играть еврейскую свадьбу.

- Молодые, - скомандовал папулька, - на выход. Интересно, что они там придумают? Я с вами пойду. Мне тоже интересно.

Мы послушно вылезли из-за стола и отправились на свою Голгофу. Там мне повязали какой-то белый платочек, а на Серегу надели черную шляпу, к которой были привязаны кусочки блестящего серпантина. На шею ему нацепили спартаковский красно-белый шарф.

- Ну серпантин - это, как я понимаю, пейсики, - сказал папулька Ванилле. - А что собой должен изображать спартаковский фанатский шарф?

- Понятное дело - талес, - объяснил Ванилла.

- Друг мой, - вежливо сказал папулька. - Я, конечно, в этом деле не такой уж большой специалист, но мне всегда казалось, что талес - это бело-черный шарф. Точнее даже не шарф, а белое покрывало с черными полосками.

- Знаю, знаю, - нетерпеливо сказал Ванилла, - торпедовский фанатский шарф. Но торпедовский мы достать не успели, поэтому придется обойтись спартаковским. В конце концов, какая разница?

- Ну, в общем, - не стал спорить папулька, - никакой. Согласен. Хотя некоторые евреи могут и возражать против замены талеса торпедовским шарфом.

- Все, - сказал Ванилла, - не время препираться. Начинаем.

- Итак, дорогие друзья, - громко сказал Ванилла, выходя вперед, - сейчас мы проведем небольшую свадьбу по еврейскому обряду.

Разгулявшиеся фидошники тут же нестройно заорали "Когда еврейское казачество восстало", но Маста Мэн быстро навел порядок.

- Однако, - продолжил Ванилла с каким-то иезуитским выражением на лице, - есть одна проблема. Как вы знаете, в еврейских семьях мальчикам принято делать обрезание.

- Боже мой, - сказал папулька, стоящий позади нас, - у меня дурные предчувствия. Серега, ты держись, друг, если что...

- А что? - заволновался Серега.

- Еще не знаю, - честно ответил папулька. - Но предчувствия - самые дурные.

- Наш дорогой друг Сергей, - продолжил Ванилла, - родился не в еврейской семье, поэтому никакого обрезания ему не делали.

- Теперь и у меня появились очень дурные предчувствия, - сообщил Сергей папульке.

- Вот видишь, - сказал тот, - я же тебе говорил.

- Поэтому сейчас, - громко сказал Ванилла среди гробовой тишины, - нам нужно будет исправить эту маленькую ошибку природы. Прошу вынести инструмент...

На центр вышел Маста Мэн, который торжественно нес в руках огромные садовые ножницы. Причем эти ножницы вручили мне.

Тут похолодели все, даже фидошники.

- Итак, - торжественно сказал Ванилла. - Следующий конкурс - очень простой. Ира должна будет сделать обрезание...

Все затаили дыхание. Сергей нервно всхлипнул.

- Сигары! - заорал Ванилла, доставая из кармана здоровенную "гавану". - Таким образом она докажет...

Что я должна таким образом доказать - было уже не слышно за шумом, который поднялся за столами. Бледного Серегу папулька отпаивал минералкой, а я с перепугу искромсала эту сигару за две секунды и чуть не отхватила Ванилле пальцы на руке.

- А теперь, - сказал Ванилла, когда утих шум, - начинаем самый главный конкурс.

- Господи, - сказал папулька, - неужели бывают конкурсы главнее предыдущего?

- Во-во, - подхватил Серега. - У меня от этого конкурса что-то внутри тревожно сжалось.

- Я даже знаю, что именно, - начал было папулька, но я на них шикнула, чтобы не мешали Ванилле.

- В еврейских семьях, - заявил Ванилла, - жены всегда отличаются скромностью и послушанием мужу.

- Люблю идеалистов, - сказал сзади папулька.

- Точно! - закричала тетя Софа и треснула по руке дяде Соломону, который хотел под шумок опрокинуть рюмочку.

- Поэтому мы сейчас должны проверить Иру на выдержку и послушание, - сказал Ванилла. - Для проведения конкурса мне нужны два добровольца женского пола, желательно посимпатичнее.

Тетя Софа тут же рванулась из-за стола.

- Желательно девушки, - поправился Ванилла.

Тетя Софа остановилась было в задумчивости, но тут увидела, что дядя Соломон пытается налить себе еще одну рюмку, поэтому быстро вернулась за стол. А к нам вышли две девушки из фидошных рядов.

- Задание такое, - торжественно сказал Ванилла. - Девушки будут всячески обхаживать Сергея, а Ира должна смотреть на это не моргнув глазом. Таким образом она докажет скромность и послушание.

- Ну и гад же ты, Ванилла, - сказала я.

Ванилла польщенно улыбнулся.

- Зрители, - сказал он, - должны подбадривать молодых аплодисментами и одобрительными возгласами. Итак, начали...

Народ за столами зашумел, захлопал, эти две негодяйки взяли Серегу под ручки и стали ему что-то ласково шептать, а этот деятель сразу размяк, заулыбался, и мне тут же захотелось ему или надувным молотком залепить, или сделать что-нибудь страшное. Но я вида не подала, а просто подошла к Ванилле и ласково сказала:

- Ванилла, дорогой, ты так шикарно это все придумал.

- Правда? - потупился Ванилла. - Я очень старался.

- Народу очень нравится, - все так же ласково сказала я. - А ты, бедненький, уже замотался весь с этими конкурсами. Смотри как прическа растрепалась. - С этими словами я взяла его под руку и стала ласковыми движениями поправлять ему прическу. Ванилла аж зажмурился весь и стал мурлыкать, как мартовский кот.

- Конкурс закончен! - заорал тут Серега, который мигом вырвался от этих двух девушек и стал отдирать меня от Ваниллы. - Невеста проявила скромность и послушание.

- Нет, еще не проявила! - заспорил Ванилла.

- Проявила! - зарычал Серега. - А то я тебе сейчас чего-нибудь оторву.

- Конкурс завершен! - поспешил объявить Ванилла. - Победила дружба. Похлопаем, товарищи, похлопаем.

Все зааплодировали, и мы вернулись за стол.

- Что-то меня утомили эти разнообразные свадьбы, - пожаловалась я Сереге. Но он хранил гордое молчание.

- Ты что, обиделся? - удивилась я.

- Нет, ну ничего себе! - взорвался Серега. - Как ты этого гада - и под ручку, и волосенки его жиденькие поправляла, и на ушко что-то ласково шептала... Прям смотреть было противно.

- Ага, ага, - сказала я, - то-то жених наш там весь прям разомлел от этих девушек, которые его обхаживали со всех сторон. Прям растаял весь, как мороженое в печке.

- Да это же был просто конкурс! - продолжал бушевать Серега. - Я работал на публику!

- И я работала на публику, - парировала я.

- Ты работала на Ваниллу! - возмутился Серега.

- Слышь, Ир, ну чего ты парня доводишь? - попытался меня урезонить папулька. - Он только что чудом избежал обрезания. Человек нервничает, переживает...

В этот момент официанты стали разносить горячее. Стол голодных родственников сильно оживился и набросился на еду, как на манну небесную, зато фидошники воротили носы и заявляли, что все эти жульены-мульены и отбивные они есть не желают, а желают седло барана с трюфелями, тигровые креветки в соусе "Де Бразиль", куриные крылышки "Барбекю", суп "Гаспачо", стейк с соусом "Шассер", корейку новозеландского ягненка с соусом "Дижон" на темном пиве и блинчики с ананасами на десерт.

- Слышь, как фидошников разобрало? - сказал папулька Сереге. - Даже я половину этих названий просто не знаю.

- Это они со скуки, - объяснил Серега. - Что-то мы давно никаких тостов не слышали. Надо фидошников напрячь.

- Момент, - сказал папулька, поднялся и постучал вилкой по бокалу, призывая всех к тишине. Никто на него не обратил ни малейшего внимания. Тогда он постучал вилкой по серебряному ведерку для шампанского. Звук получился - что надо. Как будто Царь-колокол свалился на Царь-пушку. Народ сразу затих.

- А теперь, - сказал папулька, - слово предоставляется представителю фидошной общественности, который поздравит молодых от лица продвинутой в техническом плане молодежи. Прошу, - и он зааплодировал, призывая поддержать его стол с родственниками.

Все послушно захлопали в ладоши, однако за фидошным столом никто подниматься для произнесения тоста не спешил. Они все шушукались между собой, но никто не брал на себя такую большую ответственность.

- Ну же, друзья, - сказал папулька. - Смелее!

- Как в первый флейм! - выкрикнул Серега.

Однако никто даже на эти пламенные призывы не отреагировал. Тогда шустрый Ванилла подкрался сзади к Маста Мэну и каким-то образом выдернул из-под него стул. Маста Мэн упал на пол, но тут же быстро вскочил, произнося всякие нехорошие слова. Негодяйский Ванилла в этот момент сунул ему в руки бокал с шампанским и сказал, что Маста Мэн как раз и выступит от имени всех фидошников. Гости замолчали и стали внимать.

- Так вот, - решительно произнес Маста Мэн. - Это... Значит, Серега ты теперь это... Ну, брат, с кем не бывает! Крепись! Если что - мы с тобой! Поможем, значит, в трудную минуту. Много не пей... Ой, нет, не то... Короче, совет тебе даю да любовь. И ШТОП ВАЩЕ!

С этими словами Маста Мэн решительно опрокинул бокал, а фидошники восторженно зааплодировали. Некоторые даже прослезились.

- Трогательная речь, - сказал папулька. - Я бы так не смог.

В этот момент с фидошного стола нам передали бутылку с водкой, на которой стояли какие-то странные закорючки. Серега взял бутылку, что-то написал на этикетке и отправил ее на родственный стол.

- Правильно! - заорали за фидошным столом. - По роутингу ее, по роутингу!

- Ты что на бутылке написал? - полюбопытствовала я.

- Свои синбаи, - ответил Серега туманно. - Хохма такая. Бутылка ходит по кругу, а на ней все пишут свои синбаи.

- Синбады Мореходы - знаю, - сказала я. - Синбаи - не знаю.

- А это примерно то же самое, - объяснил Серега.

- Друзья! - заорал Ванилла, который снова появился на привычном месте.

- Как же он замучил, - с ненавистью сказала я. - Когда же это все кончится?

- Не волнуйся, Ир, - утешил меня Серега. - Последняя свадьба осталась. Кавказская.

- Интересно, что он на этот раз придумает? - задумчиво сказала я. - Наверное, заставит тебя цветами на улице торговать.

- А что, это мысль! - оживился папулька. - Заодно все расходы по свадьбе отобьем. Вон сколько тебе цветов подарили.

- Папа, а вы когда-нибудь сторону дочки будете держать? - язвительно поинтересовалась я. - Вы с Серегой так спелись, что я уже просто в серьезных опасениях. У тебя кто дочка - я или он?

- А что я такого сказал? - удивился папулька.

- Это мои цветы! - совсем расскандалилась я. - Не позволю их продавать!

- Да не волнуйся ты, Ир, - забеспокоился папулька. - Если ты не разрешаешь, никто цветы продавать не будет. Мы тогда подарки продадим. Вон их сколько надарили.

- Молодых прошу на центр! - продолжал уже раз третий взывать Ванилла, и нам пришлось снова вылезать из-за стола.

- В последний раз вылезаю, - предупредила я Серегу. - Я уже утомилась до невозможности.

- Я уже тоже утомился, - признался Серега. - Но надо, ничего не поделаешь. Видишь, как публика веселится.

- Серег, - саркастично заявила я, - у меня такое ощущение, что ты не сисадмином работаешь, а шоу-меном.

- Понимаешь, - признался он, - в работе сисадмина столько элементов шоу, что мы любым менам иногда сто очков вперед дадим. Знаешь как непросто доказать начальнику, что бухгалтерия спокойно обойдется 16 мегабайтами памяти, потому что остальные нужны для моего компа, на котором MSIE при открытии двадцатого нового окна жутко тормозит...

- Итак, - прокричал обрадованный Ванилла, - сейчас мы проводим последнюю в этом сезоне, кавказскую свадьбу.

Зрители разразились аплодисментами, а за фидошным столом нестройно затянули "Сулико" (почему-то по-английски) и послышались крики: "Э, брат, чилограм киви купишь, брат, да?"...

На Серегу нацепили огромную кепку-аэродром (кстати, он в ней действительно сразу стал похож на кавказца), а мне на голову надели черный платок, как у горских женщин.

- Друзья, - крикнул Ванилла. - Начинаем кавказскую свадьбу, во время которой жених должен доказать, что он - настоящий джигит!

- Серег, - тихо спросила я мужа, - ты коня на скаку остановишь?

- Из базуки - легко, - ответил Серега.

- Сейчас жених возьмет все букеты с цветами, - сказал Ванилла, - выйдет на улицу и без тысячи долларов пускай не возвращается.

Гости устроили овацию.

- Вообще-то это была шутка, - признался Ванилла. - Наш конкурс будет более традиционный. Сергей должен доказать, что он, как настоящий мужчина, умеет делать шашлык-машлык.

- Не понял, - сказал Серега. - Я его на свечке буду коптить, что ли?

- Пожарить шашлык - дело нехитрое! - сказал Ванилла, подмигнув залу. - Главное в этом деле - правильно зарезать животное. Кто как не джигит должен это делать? Так что сейчас жених на наших глазах должен будет резать свинью!

Зал притих. От Ваниллы всего можно было ожидать, так что все боялись, что он из мешка сейчас достанет живого поросенка. Однако обошлось. Ванилла из своих загашников достал надувную хрюшку, сунул ее Сереге, а также вручил ему пластмассовый меч от рыцарских доспехов.

- Вот тебе меч-кладенец, - проорал этот негодяй. - Режь свинью. Даю тебе две минуты.

- Фракция родственников со стороны отца невесты протестует, - неожиданно выкрикнул папулька.

- Что такое? - удивился Ванилла.

- Сразу после еврейской свадьбы устраивать конкурс с трефным - это неэтично, - заявил папулька. - Еврейская общественность требует хотя бы барана.

"Кошерного птеродактиля", - заорал стол фидошников.

- Вам не нравится свинья? - спросил Ваннилла.

- Ненавидим! - решительно заявила тетя Софа.

- Так ее сейчас зарежут, - спокойно объяснил Ванилла. - В чем проблема?

Родственники замолчали. Крыть, как говорится, было нечем.

- Итак, - сказал Ванилла, - время пошло!

Все захлопали, засвистели, и Серега начал пилить надувную свинку пластмассовым ножом. Было понятно, что он мог ее так пилить что две минуты, что двое суток, поэтому я аккуратно отколола от своего платья английскую булавку и незаметно острием ткнула игрушке в бок. Свинья взвизгнула и сдулась. Зрители разразились восторженными аплодисментами. Ванилла стоял в недоумении. Он, вероятно, заготовил какой-то текст, чтобы объяснить, почему Серега не смог "зарезать свинью", а тут такой облом...

- Что ж, - нашелся наконец Ванилла. - Поздравим жениха, он оказался настоящим кацо! Но остался еще один конкурс - самый главный!

- Дай отдышаться-то, - недовольно сказал Серега, у которого со лба градом катился пот. - Думаешь, легко свинью резать?

- Хорошо, - согласился Ванилла. - Отдыхайте пять минут. А я сейчас проведу конкурс среди народа. Друзья, - обратился он к залу. - Все вы знаете, что горцы - суровые и неулыбчивые люди. Поэтому сейчас мы проведем конкурс среди здесь присутствующих - кто состроит самую мрачную физиономию. Победителю достанется настоящий рог для вина. Прошу выходить на сцену.

К нам сразу выбежало трое фидошников, дядя Соломон, папулька и дядя Юра. Ванилла выстроил их в линейку, еще раз напомнил, что главный приз - настоящий рог для вина, и махнул рукой... Что тут началось! Мужики начали корчить такие рожи, что весь зал от хохота просто умирал. Через минуту Ванилла остановил состязание и сказал, что победил, безусловно, дядя Соломон. Зал с ним согласился, потому что более мрачной и угрюмой физиономии никто в жизни никогда не встречал.

Ванилла собрался было уже вручить приз, но тут я подошла к участникам и сказала, что самое интересное в этом конкурсе - это выяснить, кто о чем подумал, прежде чем скорчить такую рожу. Ванилла пробурчал, что раз я такая умная, то пускай сама у них и спрашиваю. Я призвала зал к тишине и стала у каждого участника выяснять, кто о чем подумал.

Первый фидошник сказал, что он вспомнил свой первый модем на 300 бод. Второй признался, что вспомнил свою свадьбу, во время которой невеста поставила ему условие - уйти из Фидо. Третий заявил, что вспомнил двухнедельное отмечание получения пойнтового адреса. Папулька сказал, что вспомнил своего первого налогового инспектора. Дядя Юра, разумеется, вспоминал своего главного редактора, а победитель - дядя Соломон - стесняясь, признался, что он вспомнил день, когда его впервые познакомили с тетей Софой.

К сожалению, тетя Софа его фразу услышала, поэтому громко пообещала, что стоит только дяде Соломону вернуться на место, она ему тут же отвыкнет... Дядя Соломон побледнел, но папулька пообещал ему предоставить программу защиты и реабилитации свидетелей и увел несчастного победителя за фидошный стол, где его живо напоили. Ванилла даже не успел вручить дяде Соломону приз, который, впрочем, представлял собой обычный грязный коровий рог, купленный на рынке, так что победитель не много потерял.

Последний конкурс прошел как-то вяло, хотя, не спорю, он был довольно эффектный. Серега должен был на "горячем скакуне" (который изображала детская красная пластмассовая лошадка на белых колесиках) "украсть" меня и увезти в голубую даль, сопровождаемый "верными кунаками". Но я категорически отказалась садиться на это безобразие в своем красном платье, поэтому сцена "умыкания невесты" выглядела так: Серега ехал на лошадке, держа меня за руку, а я просто шла рядом с ним. За ним лихо гарцевали на тех же лошадках два "кунака" - Маста Мэн и агент WD-40, но Маста Мэн в какой-то момент сильно увлекся и сел на лошадку всем телом, в результате чего несчастное животное мгновенно превратилось в камбалу, а Маста Мэн огласил зал такими проклятьями, что даже папулька восхитился и пару из них занес в свою записную книжку.

На этом наши мучения закончились. Фидошники, правда, устроили скандал и заявили, что нужно провести еще фидошную свадьбу, но я решительно ответила, что могу участвовать в ней только в виде трупа, поэтому фидошники просто учинили ряд конкурсов, в которых я с родителями и родственники папульки с мамулькой ровным счетом ничего не понимали. Но фидошникам было на все наплевать, поэтому они, как объяснил Серега, резали синбаи, проверяли бекбон на прочность, тушили на скорость флейм (кстати, чуть не спалив при этом занавеску), провели чемпионат по скоростному анноингу и эксгумации пойнтов. Нет, это я чего-то перепутала. Экскоммуникацию они проводили, а не эксгумацию.

Короче говоря, вся эта свадьба уже веселилась без нас, потому что я уже находилась в таком состоянии, что могла только попивать шампанское и задумчиво смотреть в потолок, да и Серега признался, что для одного дня событий было слишком много.

Закончилось мероприятие тихо и мирно. Фидошники все-таки набили морду менеджеру под бурные аплодисменты всего зала, но в милицию их не забрали, потому что под конец свадьбы к нам все-таки заявился генерал, вызванный дядей Юрой, который оказался генералом милиции.

По пути домой мы спали в машине, а папулька с дядей Юрой, которые во время танцев довольно лихо накатили водки, орали песни, высунувшись из окна. Папулька нас на первую брачную ночь домой к Сереге не отпустил, мотивируя это тем, что зять, дескать, обязан с ним выпить, поэтому нам постелили в моей комнате. Серегу увели на кухню, а я настолько утомилась, что бухнулась в постель и тут же заснула.

И вот теперь думаю: хорошо, что все так получилось, или нет? С одной стороны, бардак во время свадьбы, конечно, был страшенный. Я изнервничалась и издергалась на несколько лет вперед. С другой - ведь действительно есть что вспомнить. Это если не считать того своеобразного факта, что я теперь действительно - жена программиста. Интересно, что из всего этого получится...